Мальчик из кафе. Как 13-летний ребенок пытается отказаться от родной мамы и живет где придется

13-летний Максим не хочет жить дома. Он фактически поселился в круглосуточном магазине, где продают шаурму. Мама, бабушка и сотрудники полиции уже не раз пытались вернуть подростка в родные пенаты, однако он противится этому. 72.RU попытался разобраться, как так получилось, что мальчик бродяжничает.

— Я хочу, чтобы маму лишили родительских прав. Хотел бы жить либо с тетей, либо с дедом. На крайний случай — в детдоме, — спокойно говорит Максим.

В его профиле в мессенджере указан адрес точки шаурмы. В этом круглосуточном магазине, говорят сотрудники, ребенок проводит ночи уже полтора года. Сюда приходили мама и бабушка Максима, сотрудники полиции, однако ситуация не разрешилась.

По словам ребенка, мама несколько лет над ним издевается: бьет, унижает, не пускает домой, поэтому Максим вынужден бродяжничать и постоянно искать себе приют. Мама мальчика Ирина утверждает: ее сын болен.

Как получилось, что 13-летний ребенок живет в магазине и хочет отказаться от родной мамы?

О Максиме нам рассказали сотрудники магазина и кафе с шаурмой. Управляющая этими заведениями Светлана говорит, что ребенка жалко и выгнать его не могут: здесь он появляется, чтобы перекусить и просто провести ночь.

Встречаемся с Максимом в том самом кафе. В утреннее время он не в школе. Говорит, что полтора месяца туда не ходил. Якобы теперь он должен жить у бабушки, а та не пускает домой за портфелем. По разговору с Максимом не сразу поймешь, что ему всего 13 лет. Безэмоционально и рассудительно он говорит обо всем: про драки с мамой, психдиспансеры, где лежал, и свои намерения уйти в детдом.

— Проблемы начались с мамой с детства. Когда мне было 8, она начала на меня нападать. На даче ударила меня лопатой по спине. Просто выпила и сделала это из-за порыва ненависти ко мне, — говорит Максим.

Еще один случай избиения, по словам мальчика, произошел, когда ему было 11 лет. Говорит, что тогда мама била его ногами.

— В 9 часов вечера она ушла с друзьями. Я у нее спросил: «Ты куда?» Она сказала, что, куда хочет, туда и идет. Время три ночи. Я спал. Она начала долбить в дверь. Она, когда пьяная, может делать что угодно. Не впустил. Открыл ей в 7 утра. Она на меня набросилась, повалила. И начала ногами бить. Я вырвался, побежал к соседке. Она вызвала полицию и скорую, — говорит ребенок.

Также Максим вспоминает о других эпизодах из жизни. Приводит в пример недавнюю ситуацию, когда мама якобы кинула ему в лицо бутерброд. Рассказывает, как она специально бросила бутылку на пол, а потом заставляла сына ее поднять, иначе «будет бить».

В магазин Максим попал по совету друзей. Говорит, мама перестала его пускать домой, а бабушка, которая живет неподалеку, не позволяет остаться у нее и отправляет обратно к маме.

— Из-за того, что я часто прихожу в магазин и шаурменную, вызывали полицию, приезжала мама. Сотрудница ПДН, подружка мамы, написала на меня характеристику, что я невменяемый, и меня отправили в психушку. Я лежал там три раза по полтора месяца. Сейчас мать хочет отправить меня [туда] уже на полгода, — говорит Максим.

В жизни Максима есть люди, которые уже пытались ему помочь. В их числе Евгения, бывшая соседка семьи. Она рассказала свою версию происходящего.

На встречу с нами Евгения принесла папку с документами. В ней обращения в прокуратуру, полицию, Следственный комитет, к губернатору Тюменской области и уполномоченному по правам ребенка. Во всех обращениях одна просьба — обратить внимание на семью Максима.

Евгения жила с Ириной и Максимом в одном доме. Она — на восьмом этаже, мать с сыном — на шестом. Евгения говорит, что с Максимом виделась часто, потому что он «по несколько часов сидел на лавочке у подъезда и ждал возвращения мамы». В соседке мальчик нашел поддержку — он заходил к ней на обед, подходил во время прогулок с собакой и просто сидел в гостях, пока мамы не было дома. По словам собеседницы, уже тогда соседи обсуждали ситуацию в семье.

— Эта эпопея длится давно. Соседи с седьмого этажа слышали глухие, тупые удары и крики «Мамочка, не надо». Но было ощущение, что в любом случае в детском доме ему будет не лучше, поэтому все всё видели, знали и потихонечку молчали. Пока это уже не вышло за пределы человеческого понимания, — вспоминает Евгения.

История с обращениями в ведомства началась 11 февраля 2023 года. В этот день, по утверждениям Евгении, Максим прибежал к ним в квартиру и стал просить о помощи.

— Тело было избито, исцарапано. Сзади и спереди следы прямо от обуви. Я вызвала скорую и полицию. Максим тогда сказал: «Хочу, чтобы маму лишили родительских прав», — говорит Евгения.

Тогда соседка подала заявление в полицию. Она описала произошедшее и попросила провести в семье проверку. К заявлению приложила контакты 23 человек — соседей и знакомых семьи. Все они готовы были подтвердить слова Евгении.

— Мать воспитывает Максима способами, которые противоречат естественному процессу воспитания ребенка. В школу он не ходит регулярно, дома с ним не занимаются, — добавила в обращении соседка.

Тогда дело по административной статье в отношении Ирины возбудили — об этом Евгении сообщили в УМВД. Но позже в привлечении к ответственности отказали. Максима отправили на лечение. В распоряжении редакции есть аудио, на котором диалог между ребенком, Ириной и, предположительно, сотрудницей ПДН. В нём Ирина и еще одна женщина убеждают Максима добровольно поехать на обследование, иначе мальчика «придут и заберут принудительно».

— Можем добровольно туда поехать. Отдохнешь, — смеется на аудио Ирина. — От школы тебя освободят, — говорит она в диалоге с сыном и упоминает, что «может повторить удары сапогами».

По словам, предположительно, сотрудницы ПДН, всех потревожила Евгения. Она подняла и службу опеки, и службу «Семья».

— Все бумажки есть у нас. Мама уже у тебя по уголовной пойдет. И будет у тебя безработная, — говорит Максиму, предположительно, сотрудница ПДН.

Аргументом, после которого мальчик соглашается поехать на обследование, судя по аудио, становится освобождение от школы. По словам Евгении, уже в психдиспансере Ирина начала убеждать сына соврать силовикам насчет истории с избиением.

— Там он дал показания, что упал неоднократно с велосипеда и телесные повреждения у него от этого. Такая постановка вопроса всех устроила: и ПДН, и прокуратуру. То есть за этот момент Ирина ответственности не понесла, — объяснила Евгения.

Пока Максим лежал в больнице, Евгения передавала ему сладости, интересовалась самочувствием. Ирина была против этого. 9 марта 2023 года мама мальчика избила соседку. Подтверждение этому — справка из больницы и обращение в полицию.

— Ирина стала говорить мне: «Если еще хоть раз позвонишь моему сыну или приблизишься к нему, я убью тебя, тварь, ты кровью захлебнешься». Плюнула в лицо. Потом она накинулась и ударила по голове кулаком, поцарапала щеку, — написано в заявлении Евгении в УМВД.

Тогда медики диагностировали у Евгении сотрясение мозга и ушибы в области виска. Силовикам Ирина объяснила: поступила так, потому что соседка звонит ее сыну и пишет заявления в различные ведомства.

В результате из-за отсутствия состава преступления сотрудники отдела полиции № 1 в возбуждении дела отказали.

После этого случая Евгения писала еще десятки заявлений насчет ситуации в семье Максима. Везде описывала подробно обстоятельства: аргументировала обвинения и прикладывала контакты свидетелей. Просила проверить то, как ребенок оказался в психдиспансере, и провести беседу с Ириной. Ни одно обращение результата не принесло.

— Эта история о том, что в этой семье каждый жил сам по себе. Ирина никогда воспитанием сына не занималась. Пока он был маленький, это считалось нормальным: накостыляла, свозила в «Бургер Кинг», и всё. А потом он вырос, — говорит Евгения. — Я бы хотела, чтобы Максим жил где-то в одном месте, чтобы у него был дом, угол, чашка горячего супа и всё прочее.

Сводная сестра Ирины, Вера, согласна с Евгенией и продолжает поддерживать Максима. Она говорит, что помогала племяннику: в ее образовательный центр он приходил на репетиторство, по необходимости ночевал в ее квартире.

— В первый раз, когда Ира сдала его в психушку, она на него наговаривала. Специально ходила и собирала характеристики. Она просила, чтобы писали именно отрицательные. Он ходил ко мне на репетиторство. Преподаватели говорили, что он умный, сообразительный. Только запущенный, — рассказала Вера.

Вера считает, что сестра решила так сделать, потому что хотела избежать ответственности. По ее словам, когда к Ирине приходит опека из-за того, что сын снова не ночует дома, Максима отправляют в психдиспансер. Сама Вера не против заботиться о племяннике, но делать это боится.

— Я не могла взять его себе, потому что она [Ирина] мне угрожала. Она не лишена родительских прав. Угрожала, что скажет, что Максима спаиваю, домогаюсь. Те, кто Максиму помогает, они рискуют, — объяснила Вера.

Ирина говорит, что с сыном до 11 лет у нее были хорошие отношения: вместе они путешествовали, понимали друг друга. Она называет его грамотным и рассудительным ребенком. Потом, по ее словам, поведение Максима резко ухудшилось. Ирина допускает, что из-за переходного возраста что-то в воспитании сына могла упустить. Она не отрицает, что один раз побила его ботинком и не давала ключи от дома.

По словам собеседницы, у Максима есть некоторые особенности психики. Ирина объясняет их просто: у ребенка отсутствует эмпатия.

По словам Ирины, странности у сына заметила в 10 лет: якобы он мог выйти из дома в одних шортах и говорил прохожим, что ему нечего надеть, ездил на велосипеде зимой. Говорит, что однажды Максим устроил пожар в их частном доме. По словам Ирины, ребенок мог курить и не тушил сигарету.

— Мой сын имеет психиатрическое заболевание, состоит на учете у психиатра. Его никто из дома не выгоняет. Он сам любитель погулять, похулиганить, выпить алкоголь, покурить сигаретки. Любитель свободной жизни. Он раз-два в год лежит в психдиспансере, — говорит Ирина.

По словам матери, сыну необходимо принимать медикаменты: когда он делает это регулярно, проблем не возникает. В такие периоды, говорит она, ребенок ходит в школу, занимается с репетитором, приходит вовремя домой.

— Когда не принимает лекарства, собирает всякую гадость. Говорит, что мама и наркоманка, и алкоголичка. Где-то даже я и умирала много раз. Также Максим постоянно выносит вещи из дома, продает. Все драгоценности он у меня вынес уже давным-давно. Продает, видимо, людям из магазина, — говорит Ирина.

Ирина знает, что сын периодически ночует в магазине, и даже приходила туда по вызову полицейских. Она считает: сотрудники круглосуточной точки настаивают на возвращении Максима домой, чтобы тот воровал вещи и приносил продавцам.

12 декабря Максим переехал к бабушке. Ирина говорит, что это решение было обоюдным. Тогда сына перевели в новую школу, и он пообещал исправиться.

— Месяц назад Максим проник в дом и напал на меня. Еще на меня оформил два микрокредита. На данный момент жить он должен с бабушкой. Он очень любит прикинуться кем-нибудь и поехать к чужим людям.

Ирина знает Евгению и Веру. Она говорит, что с обеими у нее был личный конфликт и они хотят навредить именно ей. Евгению она называет мошенницей, якобы та совершала какие-то махинации с недвижимостью. Но конкретно об этом Ирина не говорит. Веру также обвиняет в некорректном общении с ее сыном.

Мать не против, чтобы сын жил с ее сводной сестрой. И сама не отказывается от Максима. Но есть одно условие.

— Только после госпитализации, когда его состояние улучшится. В таком состоянии, я думаю, что это не самое лучшее решение. Это может закончиться не очень хорошо для кого-нибудь, — рассказывает Ирина.

Максим живет у бабушки Татьяны. Она говорит, что с внуком справиться не может. По ее словам, у Максима есть всё: своя комната, компьютер, телефон. Но он сам выбирает ночевать в магазине и подолгу не приходит домой.

— Сейчас и так решается вопрос — куда девать? То ли в психушку, потому что он там уже три раза был, либо в детдом, потому что он ведет себя неадекватно, — рассказывает Татьяна.

Бабушка объясняет: внук ночь проводит в магазине, утром приходит домой спать, а потом снова идет на точку шаурмы. За полтора месяца Максим был в школе четыре раза, говорит Татьяна. Бабушка признается, что ключи от дома внуку не дает.

— Думаю: до вечера его подержу на улице, чтобы он пришел и лег спать. Хотела, чтобы у него день с ночью поменялись. И ночью он спал, а днем-то всё-таки в школу пошел, — говорит Татьяна.

Второй раз Максим позвонил в редакцию в середине марта. Он рассказал, что после нашего общения с ним на связь пытались выйти мама и бабушка. Мальчик боится, что его снова отправят в психдиспансер. На звонки родным отвечать он не намерен и продолжает прятаться.

В департаменте соцзащиты по Тюменской области рассказали, что в 2023 году к ним поступили одно обращение от гражданина и один запрос от прокуратуры в отношении семьи. С 2022 года с семьей проводят профилактическую работу.

— Специалисты «Семья» в рамках рассмотрения обращения выезжали по адресу проживания семьи. Семье оказали социальные услуги, провели профилактическую работу с матерью о надлежащем исполнении родительских обязанностей, — рассказали в соцзащите по Тюменской области.

Уполномоченный по правам ребенка в Тюменской области Андрей Степанов подтвердил, что в его адрес обращалась соседка семьи Евгения. И уточнил, что ситуация находится на его личном контроле.

Редакция отправила официальный запрос в УМВД по Тюменской области. Там сообщили, что по данному факту инспекторами ПДН совместно с другими субъектами профилактики проводятся профилактические мероприятия.

Мы спросили у психолога Елены Поневаж о том, как реагировать родителям на сложное поведение подростка в переходном возрасте. И что может осложнить отношения.

— Когда ребенок входит в подростковый возраст, особенно важно сохранять адекватность. Если раньше, не добившись послушания убеждением, удавалось его добиться силой, то теперь это не сработает.

Воспитание — это больше пример, чем слова! Если взрослый не может справиться со своими эмоциями, теряет контроль, то чего ждать от подростка? Трудный подросток грубит, пропускает школу, занимается не пойми чем. Гулянки, алкоголь, хулиганство. Это бесит и пугает… Родитель сосредоточен на своих эмоциях и проблемах, а надо концентрироваться на ребенке.

Причин такого поведения [ребенка] много: поиск себя, давление в школе, гормональные изменения и сопутствующие эмоции, проблемы в семье, с друзьями. Нужно общаться, чтобы узнать и помочь. Но всё осложняется тем, что ребенок закрывается, он не доверяет, потому что не может сказать — родитель осудит, отругает, накажет. Нужно создать безопасное пространство, где он сможет поделиться всем. Это очень важно!

Нужно использовать любую возможность. Не доверяет подросток маме, пусть расскажет соседке, тренеру, дедушке. Важно, чтобы у подростка был такой взрослый, чтобы он не оставался один на один со своими проблемами. Лучше, конечно, до подросткового возраста, пока он слышит, говорить с ним о жизни, перспективах, последствиях того или иного выбора. Больше внимания, меньше назидания, больше примеров, историй, обсуждений.

Еще до этого возраста учить обходиться с трудными эмоциями, не прятать их от родителей. И приходить на помощь в трудную минуту, — говорит Елена Поневаж.